Тема сочинения:
"Воркалось. Хливкие шарьки пырялись по наве... или давайте познакомим две моих личности."

"Зеркала… зеркала… ненавижу зеркала!"
Дернуться в который раз и бессильно обмякнуть в кресле, к которому тело, кажется, было привязано намертво, - ни пошевелиться полноценно, ни отвернуть голову, ни опустить взгляд. Везде эти чертовы зеркала!
Прошло всего пара часов, а казалось, что мимо пронеслась целая вечность, по вискам тонкими дорожками стекал пот, попадая в глаза, которые было совершенно невозможно протереть, влага жгла чувствительную слизистую, заставляя скрипеть зубами и дергаться из раза в раз, не задумываясь о том, что все это бесполезно.
Проклятье! И почему именно ему так повезло – опробовать на себе новую методику лечения. Что это за бесчеловечные опыты?!
В горле пересохло и только голос в голове, кажется, не давал отключиться.
- Эй!
- Отпустите меня! – рвануться снова, резко подняв голову, пытаясь выхватить взглядом владельца подозрительно знакомого голоса.
Никого, совершенно никого, вокруг тишина и пустота, только кажущиеся бесконечными зеркала. Отражения, отражения, отражения… бледное лицо с красными глазами, растрепанные длинные волосы, влажный лоб, трясущиеся, скрюченные пальцы. Везде одно и то же. Везде, кроме одного зеркала. Огромное отражение прямо перед глазами. Его отражение. Другое, движущееся отражение.
- Что смотришь, неудачник?
- Кккто ты?.. – потрескавшиеся губы дрожат, спина покрывается испариной. Отражение разговаривает его голосом. Разговаривает само, без его ведома.
- Кто я, ты отлично знаешь. Как чувствуешь себя, сумасшедший ублюдок?
Отражение усмехнулось, скривив губы в какой-то совершенно непривычной гримасе. Кажется, ему даже стало страшно… видеть свое лицо и тело настолько другим… это было выше понимания.
- Я не сумасшедший, - тряхнуть головой и попытаться заставить себя отвернуться. – А тебя нет. Ты не существуешь.
- Ноешь, как всегда, - отражение брезгливо скривилось, явно борясь с желанием сплюнуть. – Ничерта ты не можешь, только и умеешь, что ныть. Взбесившийся отброс общества…
Движение плечом, словно бы отражение собиралось отвернуться и уйти, но ничего не изменилось, глаза продолжали смотреть в глаза.
- Оставь меня в покое!
Рвануть руками стягивающие бинты, охнуть от боли и снова, как и прежде, остаться на месте, не в силах вырваться.
- Тебя нет! Ты мне снишься!
Резкий, неприятный смех словно бы вгрызается в мозг, звук отскакивает от стенок черепа, порождая желание закрыть руками уши, но сделать это невозможно.
- Ты. Ничерта. Не. Стоишь, - губы произносят слова коротко, четко, резко, спокойно, - так, что каждое из них заставляет вздрагивать опущенные, трясущиеся плечи.
- Я не сумасшедший! Выпустите меня!!!
Кажется, даже ненавистные зеркала задрожали от оглушительно крика, полного боли и отчаяния, отражение задрожало и растворилось, оставляя после себя только тянущую боль в висках.
"Я не сумасшедший. Не сумасшедший. Я могу все. Я всего добьюсь. Я не сумасшедший…"

принят!

Тема сочинения:
"Подводные камни или я работаю на два фронта".

Если хочешь быть хорошим лидером и руководителем перво-наперво следует разучиться врать самому себе. Ложь губительна, никогда не стоит это забывать, но самообман погубил заметно больше народа, чем банальное неведение окружающих. Еще ни одна политика не делалась без вранья.
Поэтому, когда в девяносто девятом в клане закипели страсти по поводу смерти патриарха и все гангрелы как один показали Камарилье зад, Михаил совершил самый правильный поступок из всех возможных. Да, его совсем не привлекала идея встать на сторону Шабаша, да, ему не нравились Цземицзи, но да, он хотел сохранить власть, да, у него были кое-какие обязательства и да, он работал на два фронта.
Настоящие одиночки - не те, которые так себя называют, гарцуя перед очередной одухотворенной серной, а настоящие - даже в стае обречены оставаться одиночками. У них были свои законы, свои обычаи и убеждения, но Славин никогда и не за что не назвал бы стаю семьей, никогда не стал бы отождествлять себя и других гангрелов как родственников. Любые формы человеческого социального устройства не имели ничего общего со взаимоотношениями внутри клана и среди каенитов в том числе. Каждый соклановец был для Михаила в первую очередь боевой единицей, а во вторую личностью.
Именно поэтому Славину было очень неприятно и грустно отрывать голову Максиму - бойцу. До Максима же, молодого гангрела, Михаилу не было никакого дела. Пусть маленьким, но все же утешением, в каком бы Аду молодой гангрел не оказался, ему служит тот факт, что Славин сделал это быстро, так что скорее всего Макс даже ничего толком не понял.
- Дурная голова ногам покоя не дает.
Михаил неприятно ухмыльнулся, наблюдая как порывы жаркого летнего ветра разносит прах вампира по аллее, в которой за всю историю ее существования не было ни одного фонаря.
Порой складывалось настойчивое ощущение, что в его работе было слишком много издержек. И смерть перспективного, но чересчур любопытного солдата, была тому примером.
Когда обман вскроется, а так или иначе это произойдет, вопрос лишь когда именно, вряд ли кто-то с той или другой стороны встанет на его сторону и прикроет его шею от гнева Камарильи и Шабаша. Никто никогда не назовет его мучеником и тем более героем, в сущности почести ни от тех ни от других его мало заботили. Жертвовать малым в пользу чего-то большего - хреновая тактика и зло все-равно останется злом, будь оно большим или совсем крошечным.
- Эх, бросить бы все и уехать в Крыжопль, - раздраженно бросил Славин, перекинулся в волка и засеменил в направлении ближайшей лесо-парковой зоны.

принят!

Отредактировано Михаил Славин (2010-07-16 15:15:10)

Сочинение на тему: "Должен остаться только один или мой рацион питания"

-Знаете, Дмитрий Александрович, я всегда думал, что кровь себе подобного - настоящий деликатес. Особенно, кровь своего соклановца. Мне всегда было интересно, какова на вкус кровь Ласомбра. И вот...я наконец проверю эту занятную вещь. Я долго терпел, правда, все думал, когда же вы наконец поймете, что нижестоящие на ступени кланы не заслуживают снисхождения. Я так в вас разочарован, Дмитрий Александрович.
В воздухе витал запах жажды убийства, забирался в нос и дурманил. Евгений Чехов дошел до той точки, как ему самому казалось, просветления, когда осознаешь смысл существования. К его сожалению, а может быть и к счастью, нынешний глава клана придерживался другой дороги. Евгений ненавидел всех тех ничтожеств, кто приравнивался к ним, и уже давно в его голову закралась идея - уничтожить главу и захватить власть, чтобы править по своим принципам, особенно, если глава не прислушивается к твоим весьма разумным словам. Если хочешь что-то сделать - сделай сам. И вот сейчас Евгений, крайне довольный тем, что видит ранее могущественного главу Ласомбра прикованным к железному стулу, с кляпом во рту, ходит по комнате, рассуждая на тему вкусовых пристрастий. Ему совсем не нужно слушать то, что ответит ему глава. Не интересно, и поздно. Не переубедишь.
-По-моему, пришло время трапезы, мой дорогой друг. - с насмешкой произнес Чехов, подойдя к столу, с целью обнаружить какой-нибудь режущий предмет. Нашлись ножницы, к слову сказать - плохо заточенные, но это и не важно, просто придется потрудиться чуть больше, чем хотелось бы. А еще мне нужен красивый бокал...-пробормотал он, обращаясь к самому себе. Такой тоже обнаружился. Момент жизни удался, пронеслось в голове. В жилах ярко пульсировала жажда, просто невыносимая. От предвкушения во рту все так и зудило. Евгений решил себя больше не мучить. Подойдя к главе, тупыми нлжницами он распорол ткань рубашки от запястья до локтя, очень уж бесцеремонно, торопливо, облизывая пересохшие губы, хотя слюны во рту было хоть отбавляй, странная штука. Без тени смущения он вонзил ножницы в руку, распарывая кожу . В нос ударил терпко-пряный, солено-металический запах крови. Дмитрий Александрович рычал, заткнутый кляпом, он пару раз дернулся, но все его попытки были на столько жалкими, что Чехов невольно рассмеялся в нос. После минутного терзания руки, мужчина наполнил свой бокал кровью главы. Должно быть вкусно, я просто в этом уверен. - И вот наконец он - момент истины. Небольшими глотками, Евгений осушил бокал, а затем блаженно зажмурился, смакуя вкус. Ну а дальше им полностью овладел звериный инстинкт, одурманенный аристократской кровью. Не соображая, что делает, Чехов вгрызся в тело главы, рвал его, брызгая кровью на пол. По венам растекалась эйфория в чистом виде, отпустившая только тогда, пока глава не иссох. Евгений повалился на пол, закрыв лицо руками, пахнущими этой сладостной кровью, и задумался. У главы было полно последователей, которым явно это не понравится. На лице появилась плотоядно-сумасшдшая ухмылка. Скоро он устроит себе праздник.

офф. омг омг омг, каюсь за бред XD жара и все такое

принят!

Тема для сочинения: "Пыльные мумии или друзья не всегда идут по жизни маршем."

Видите ли в чем дело, я вчера была, мягко говоря, не в адеквате, не столько из-за жары, сколько из-за прогулок с собакой – купила, на свою голову, и только потом узнала, СКОЛЬКО с этим чудовищем надо гулять. В результате, я вчера не то что посты писать, банально два плюс два сложить была не в состоянии: в посте, вон, на целый десяток лет ошиблась, писала о 90-х и только к утру сообразила, что Ника стала доктором наук в 2000-х годах. Надеюсь, простите мне сию оплошность. А пост я переписала. Удалить предыдущий, почему-то, не могу, уж вы сами, если что.

Поездку Вероника ждала месяца три, не меньше. В марте вернувшаяся из Египта Мария пообещала подруге как-нибудь взять ее с собой, но не раньше, чем Ника защитит докторскую. Во многом, именно этому случайно обороненному обещанию Каманина была обязана своей докторской степенью. Иначе неизвестно не свернула бы она с пути еще раньше, напуганная предстоящей размеренной рутинной жизнью, в которой все наперед расписано и известно: в каком году станешь профессором, в каком – завкафедрой и когда накарябаешь очередную монографию – предсказуемо и скучно, настолько, что и жить не хочется.
Эти месяцы Ника жила мечтами, прямо как в детстве, в красках представляя себе предстоящее приключение, – для нее, ни разу из России не выезжавшей, отдых в Египте был самым настоящим приключением, – машинально, как будто по инерции выполняла возложенные на нее обязанности, пока в один прекрасный день не получила докторскую степень, а вместе с ней и диплом. Можно было облегченно выдохнуть и начать паковать чемоданы.
К чести Маши, необходимо отметить, что она не стала мучить Веронику ожиданием. Билеты в Хургаду были куплены уже на следующей неделе, и через пять дней подруги вылетели в Египет, вдвоем. Александр, Машин муж, в то время работал в Цитадели Салладина в Каире. Впрочем, темноволосая ничуть этому не огорчилась, напротив даже порадовалась: можно будет спокойно потратить несколько дней на хождение по рынкам и никто не будет ворчать – девчонки всегда поймут друга друга.
Темноволосая, естественно, была предупреждена, что в Египте жарко, намного жарче, чем в Средней полосе России, к которой она привыкла. Но она и представить себе не могла, что там будет настолько жарко. Самолет приземлился в аэропорту в полдень, так что подруги сразу оказались на солнцепеке. С трудом добравшись до ближайшего отеля на дребезжащем всеми своими частями такси – тур-пакет Каманина с подругой не брали, – они с сожалением обнаружили, что свободных мест там нет. Пришлось ковылять со всеми своими вещами на улицу, вновь ловить такси и искать другой мотель. Им повезло лишь на третий раз. Молодые женщины сняли комнатку с двумя кроватями в двухэтажном отельчике, хвастающим тремя звездами на фасаде – не таким Вероника представляла себе Египет и местный сервис. Расположившись в номере, подруги сразу же отправились осматривать достопримечательности, они посетили центр морской биологии, поглядели на светофор Хургады в Эль Дахаре – на большее просто не хватило сил, – а вечером отправились в Каир. Обессиленная Вероника почти сразу же забылась сном. Утром, когда автобус уже прибыл на станцию Рамзеса в Каире, темноволосая узнала от Марии, что благополучно проспала не только многочисленные блокпосты, но и тоннель под Суэцким каналом, на который так хотела полюбоваться. Обидно…
Температура, с точки зрения москвички, была приемлемой – утро, воздух еще не успел раскалиться. К сожалению, об общей атмосфере нельзя было сказать того же: от какофонии звуков и разлитого вокруг смрада мутило. Пока они с Марией добирались до площади, с которой отходили автобусы к пирамидам, Ника успела несколько раз пожалеть о том, что вообще согласилась на эту грешную поездку. В ее голове появились предательские мысли, что еще одну подобную поездочку ей не выдержать, а перспектива участвовать в раскопках на территории необъятной Родины, внезапно, перестала быть отталкивающей.
Как бы то ни было, до пирамид россиянки все-таки добрались. Вероника, как и положено, поразилась их размерам, отломила себе кусочек пирамиды, которые разваливались и без ее помощи, и… и все, наверное. Посещение внутренних камер было в тот день закрыто – повезло так повезло. Вот так, после недолгого любования голыми камнями и песками пустыни, туристы вернулись в город. Берец сразу же потянула подругу, в которой не осталось и следа былого энтузиазма, в музей Египта. Экспозиции Нике понравились, оснащение же поражало своей убогостью, даже в Москве, наверное, в музеях было поприличнее. Наконец, дав Каманиной немного передохнуть, поныть об истоптанных ступнях и адской жаре, Мария повела ее в Цитадель. Пройдя положенный досмотр, подруги не пошли вслед за всеми, в музей, а спустились чуть ниже, к раскопкам, в которых принимал участие Саша Берец. Работа там шла полным ходом: люди кричали, сновали туда сюда, пыль стояла такая, что страшно вздохнуть. Духота стояла невыносимая, но работающим здесь людям присесть было не то чтобы негде, скорее некогда. Мария объяснила, что так все обычно и происходит: днем, на самом солнцепеке, работа, а вечером – отдых, хотя лучше бы наоборот. Ветра почти не было, но когда он вдруг просыпался, лучше не становилось: светлый песок, тонким слоем покрывавший землю, летел в глаза, нос и рот. Вероника смотрела во все глаза, слушала подругу в пол уха, кашляла, вытирала слезящиеся глаза, едва не плача от досады – и этим ей предстоит заниматься всю оставшуюся жизнь?! Кошмар да и только! Ничего общего с красивыми картинками, так часто видимыми ею на экране. Пробыв на раскопках несколько часов, надышавшись и, кажется, пропитавшись пылью, Мария и Ника вышли, наконец, к музею, от посещения которого темноволосая вежливо отказалась. Ей хотелось лишь одного, поскорее оказаться в номере, а еще лучше, искупнуться в море, чтобы смыть с себя пыль и грязь древнего города, а заодно и половину полученных за день впечатлений. Под недовольное ворчание Вероники Маша поймала им такси, которое на удивление быстро доставило их к автобусной остановке. Уже сидя в автобусе, глядя сквозь стекло на стремительно отдаляющийся город, Каманина думала о том, что все эти раскопки и пыльные мумии – не для нее. А Маша… С Машей нехорошо вышло. Вероника то и дело косилась на сидящую рядом русоволосую девушку и думала:
«Надо будет ей сказать, что друзья не всегда идут по жизни маршем. Будем видеться в Москве. Точно… Надо будет сказать, но лучше завтра, чтобы не расстраивать.»

принята!

Отредактировано Вероника Каманина (2010-07-27 14:24:42)

Сочинение на тему:
"Я маг 777 уровня (c) или ученье свет, а неученье тьма!"

Близилось утро. За два часа до рассвета Алекс уходила из огромной трехэтажной библиотеки, в которой обыкновенно проводила практически все Ночи. Но не успела она закрыть один из новых фолиантов, не далее как неделю назад привезенный из Центральной Библиотеки в Вене, как на расположенный на столе дисплей автоматически включился. Камера в приемной уловила движение. Кому-то снова нужна информация. Вошедший явно был не Тремер, своих всегда легко узнать. Да и предупреждают они о визите. Кнопка селектора, вопрос о личности зашедшего и его намерениях. Перенести встречу на следующий день.
Алекс встает, со стула и отправляется в опочивальню. По прибытию на место - пакет с кровью, один раз в два дня, достаточно для поддержания не-жизни, достаточно, что бы не испытывать голода. Развитие человеческой медицины сильнее всего сказывалось именно на таких вот Сородичах, не желающих идти охотиться, попросту не имеющих на это времени. Потомки Треми, конечно же, знали свои способы сохранения крови свежей, однако они требовали затрат усилий, да и все равно, кровь сначала надо было получить. А так, будучи далеко не последним лицом, да еще и хозяйкой впечатляющей библиотеки, которой не гнушаются воспользоваться и другие тремеры, хотя уж кто-кто, а Колдуны всегда старались иметь свой, личный запас знаний.
Ну вот, пора приступать к обязательным ритуалам. Конечно, ими можно было пренебречь, однако нет ничего хуже, чем быть застигнутым врасплох, тем более живя в таком непостоянном неспокойном мире.

Всего два ритуала, и оба требуют времени. Сначала надо избавиться от одной из главных угроз - это, конечно, колья. Для не особо умеющих драться это довольно важно, быть неуязвимым для осины. Самое хорошее, что кровать деревянная, а значит, никаких приготовлений больше не надо. сев посередине кровати, тем самым окружив себя непрерывным кругом дерева, Алекс приступила к совершению Ритуала. Деревянная щепка под язык в конце часа - не самая большая цена за подобную неуязвимость. Затем получасовой ритуал, с использованием пепла перьев. Рассыпаешь его по комнате, читаешь надлежащие слова, и устраиваешься на дневной сон. Гарантированный способ проснуться за пару секунд до начала крупных неприятностей, да еще как будто вечером, после заката. И все, покинуть этот мир до заката. Дневной сон.

принята!